Самая Первая Запись

Я писатель-фантаст, издано 32 романа. И не только фантаст, и не только писатель.
Этот Журнал заведен для того, чтобы стать крутым блогером.
Крутым блогером надо стать, чтобы самому издать свои новые книги.
-----------------------
Здесь будут куски Германии и других мест, о которых стоит рассказать.
Здесь будут куски новых удивительных текстов
Здесь будут куски чужих жизней, женских и мужских, сплетенных между собой

Забытый резерв России

"Россия - страна, в которую легко попасть, но из которой очень трудно выбраться".
Так писал об итогах Наполеоновского похода А.А.Жомини. Швейцарский военный аналитик, талантливый генерал, В 1812 - начальник штаба корпуса в армии Наполеона. С 1813 - офицер свиты Александра 1, в 1832 - основатель Императорской военной академии, а в 1859 - советник Наполеона Третьего.
Данное утверждение глубже, чем кажется на первый взгляд. Речь идет не только о бесконечных, размытых дождями, дорогах, в которых вязнет любая сухопутная армия. В мирное время в нашей родине можно было "увязнуть" еще сильнее. Перейдя на службу к недавнему врагу, швейцарец "застрял" в России почти на тридцать лет. Таких судеб в дореволюционной России - десятки, если не сотни тысяч. Мы умели притягивать самородков, очаровывать романтиков, давать невиданный, феноменальный простор отважным авантюристам (как впрочем и аферистам).
Вот он, неиспользуемый, потерянный, забытый резерв. Те, кто с 1917 года распоряжаются богатейшей страной, привыкли измерять достоинство золотом, а не честолюбивыми талантами, способными наполнить этим самым золотом казну. Колоссальная ошибка - полагать, что 50.000, а то и 100.000 ежегодно уезжающих из страны "яйцеголовых" компенсируется приездом 5 млн. трудолюбивых азиатов. Не компенсируется. Теорему может решить один уехавший Перельман, а не 5 миллионов бездарностей. И Сикорский, которого Сталин уговаривал вернуться, он один. И Паша Дуров мог платить налоги от "Телеграфа" в родной стране.
Впрочем, есть подозрение, что это не ошибка. Это сознательный обмен. Мы плевали, мы топчем и шельмуем тех, кто озолотит страну завтра в угоду тем, кто за гроши горбатится на нас сейчас.

Стать женой Викинга

"- Мам, слушай-ка!
- А?
- Вот мой братец-то вырастет - ну женится, ну умрет. А мне что потом, надо будет жениться на его старой жене?
- Почему? Ну все-таки? А?
- Ну я же донашиваю его старые эти... пижамы, коньки, велосипед, все остальное я донашиваю...
- Обещаю тебе, что от его старой жены я тебя избавлю.
- Это хорошо. Но вообще-то мне гораздо больше хотелось бы иметь собаку, чем жену..." (с)
---------------------------------------------------------
От Автора. Что интересно, именно у отважных и непоседливых предков Малыша этот спорный обычай процветал веками. А что если отвлечься от всяких глупых мыслишек про мораль и амораль, а поставить вопрос иначе: Если государство не может и не хочет обуздать алиментщиков, если государство не может и не хочет помогать вдовам с детьми, то быть может - не стоит изобретать то, что викинги изобрели 1000 лет назад?
Девушка выходит замуж не за мужчину, а за его Семью, за его Род. И если с этим мужчиной что-то стрясется - ну там, битва какая, мамонт затоптал, или банальный алкоголизм, или другие юные бедра...ан бояться нищеты-то и нечего. Потому что, перед Загсом все идут в такую особую нотариальную комнатку, где родня будущего мужа сперва его тихо пи***ит в подсобке, и лишь после, убедившись в серьезности намерений, все расписываются в обязанности выделить столько-то средств в случае битвы, мамонта, водки или бедер. И средства эти - сразу на депозит. А ключик от депозита - у нотариуса. То есть, не надо годами ловить экса по чужим койкам.
Здорово я придумал?

Почти Сюжет... Дикая Ферма

Я не знаю никого, кроме нас. Кто бы вернулся живой.
Впервые я услышал про Дикую Ферму от мента знакомого. Его брат двоюродный якобы нашел туда ход. И не вернулся. Я тогда еще удивился, как так – в полиции служишь, а про брата раскопать не смог? Но раскопать не получилось. То есть, нечего копать, исчез человек и дело с концом. Мало у нас людей пропадает?...
--------------------------
Если рассмотреть эволюцию зубной системы приматов...
Одноконусный зуб, благодаря прибавлению к нему двух добавочных конусов, переходит во вторую стадию. Трехзубчатая форма у млекопитающих постепенно преобразуется в трибугорчатую форму. Дальнейшее развитие — это четырехбугорчатая у человекообразных обезьян. Но в нашем случае схема не соответствует...
--------------------------
...Потом, год спустя у знакомой сидели, оказалось ее бывший там пропал. Но сама девчонка ничего не знала. И не на кого заявлять. Мол хотел пацан серьезно срубить. Очень серьезно. Что конкретно делать – непонятно, может там наркоту какую растить. Но на хрена нанимать работника за пять тысяч километров, чтобы коноплю собирать? То есть мы так думали, что ерунда, пока меня не нашел Дантист и не сказал, что есть заказ...
-------------------------
У обезьян сочленовные ямки снабжены суставным отростком. У современного человека этот отросток редуцирует и вместо него на передней стенке суставной ямки появляется бугорок. У человекообразных обезьян премоляры имеют по два бугорка, нижние моляры — четыре бугорка и задний, пятый, — добавочный. Но это - не обезьяна...
-------------------------
Потом еще не раз, в поезде от попутчиков слышал. Вроде есть такое дело, люди разные говорят, и в сети даже пишут, обсуждают, а коснись прямо – никого. Вроде сказки, или вроде страшилки про чеченских рабов. Ну с рабами там понятно, никто и не сомневается, что на Кавказе беспредел был и будет. И те, кто в Москве заправляют, они в курсе. А про Дикую Ферму никто не в курсе. И про то, что же там растет. Или что там живет...
------------------------
Жевательный аппарат у приматов развивался в связи с прогрессивным развитием головного мозга. Предки человека - питекантропы, а еще есть гейдельбергский и неандертальский человек. Последняя форма эволюции представлена кроманьонцами и современным человеком. Но это не предок...
--------------------------
А Дантист тоже сказал - это все игра. Заказчик - наверное телеканал, платит за фото и видео. Хоть что-то отснять. Охрана там якобы крутая. Вокруг тайга и тундра. Оказалось, пока нас два месяца не было, все поверили что игра. Только ты не спрашивай, как мы туда доехали, и кто все это проплатил. На Заказчика вышли через глубокий инет. Нас четверо было, - я, Ника, Рыжик, Дантист. До конкретного места мы не добрались, до Делянок... Но как потом оказалось, мы нашли старую Делянку. Случайно. Уже когда назад шли, и Рыжика раненого на себе тащили. Когда вторую колючку под напряжением резали, и Ника в болото провалился. Из трясины он эту хрень и вытащил...
-------------------------------
У гейдельбергского человека челюсти очень массивны, а восходящие ветви весьма широки. Клыки не выступают из ряда зубов, зубы очень сходны с зубами современного человека. Челюстной аппарат эволюционирует и приобретает совершенную форму. Но наш зуб оказался из другой игры...
----------------------------------
Заказчик написал - это такая очень закрытая забава - Дикая Ферма. Нигде про нее официально как бы нет, но бабло реальное. Это вам не за покемонами бегать. Одни говорят - удалось клонировать мамонтов. Другие про тигров доисторических, и мол, с намеком, что жрать-то хищникам нечего, а кормить надо, а из тундры в Москву их так просто тоже не привезешь. Вот и устраивают вроде охоты...Вроде как команда древних людей, только с пушками, загоняют такого зверя. Сфоткайте мол, хоть что-то. А Дантист матюкался, пока Ника не показал ему, что нашел в болоте. Тогда Дантист посмотрел и сказал, что мол, Заказчику - фотоснимки и видео, как условились, хотя ничего интересного и не наснимали. А про зуб - молчать...
---------------------------------
Верхняя зубная дуга потеряла свою узко-длинную форму, какую мы видим у гоминидов. Нижняя челюсть приобрела форму параболы, благодаря чему оба зубных ряда при встрече находятся в окклюзии... Точнее - так должно быть. По науке. Но здесь не наука.
---------------------------------
Дантист сказал - это надо показать. Пока нас не грохнули. В музее. Академику. Приехали аж два академика. Они вообще офигели. Но и тогда не поняли. Кто же мог знать? Кто? Да вы сами видите, что творится - ни один журналист об этом не пишет. Как заткнули всех. Мы с Ником уже решили - да пусть этот дурацкий зуб в музее лежит, денег за него все равно не срубить. Но тут Дантист звонит ночью - срочно говорит мотайте ко мне. То есть, срочно! А там...
------------------------------------
Резцы стали уменьшаться и выпрямляться — из наклонного положения они перешли в более вертикальное. Одновременно с редукцией и перемещением зубов назад происходило выдвижение вперед костного подбородка, который, по видимому, не мог разрастаться назад, так как этому препятствовало развитие языка... Вот. Язык.
----------------------------------
Это свежая кровь, сказал Дантист. Ну то есть, не вчерашняя, но и не тысячи лет. Я Дантиста никогда таким екнутым не видал, хотя вместе пять лет службу тянули, и в разных дырах повоевали. Вы точно своей кровью не мазали? Да никто не мазал, отмахнулись мы, а что такое-то? А Дантист смотрит на нас с Ником круглыми глазами, будто пьяный. Кровь разная, говорит, разные группы, в трещинках, там, впадинках. Отдал зубище этот на особый анализ, какой-то там микро-макро точный. А теперь смотрите, что получилось. Мы смотрим, смотрим, и я чувствую, - хреново мне...
-----------------------------
Важным признаком биологического прогресса служит строение челюстного сустава, который превратился в сложный механизм с повышенной дифференцировкой движений. Таким образом, все эти прогрессивные изменения установили тесную связь между формой и функцией жевательного аппарата... Это если жевать. А если не жевать, а только рвать?
-------------------------
Мы глядели на эту хрень в банке. Втроем. Потому что Рыжик еще лежал в больничке. Глядели, как она проросла. Она растет все быстрее, подтвердил Дантист. Блин, у него руки тряслись, впервые такое вижу. Это была Делянка, понимаете? Заброшенная, в болоте. До настоящей, действующей Дикой Фермы мы не добрались. Кто знает, сколько их там, на Грядках? Но там вертушки с воздуха, и радиальный периметр с джипами. Чем ты его поливаешь, спросил Ника, хотя и так было ясно, чем. Подходит только человеческая кровь, сказал Дантист. Я достал литров пять, уже кончается. Братухи, я подсчитал, примерно. Если большая Делянка, допустим посажено в землю... Тысяча, предложил я. Я уже понял, куда Дантист гнет. Да, кивнул Дантист. Им нужно тысяч двадцать человек в год. Или вдвое больше. Любая группа. Люди исчезают. По всей стране.
Дантист, спросил я, откуда такое могло взяться? Это ни хрена не игра.
Помнишь греческую сказку про Золотое Руно, спросил Дантист. Помнишь, что там росло из зубов? Откуда мы знаем, вдруг в мерзлоте нашли один зуб, а из него уже вырастили других? Послушных. Им не нужен язык. Им не нужно жевать.
Кого "других", спросил я. Это не человек, сказал Дантист. И не обезьяна.
Нацгвардия что-ли, заржал Ника. Но тут же заткнулся. Потому что оно в банке дернулось. Оно просило есть.
А где-то там, за рядами колючки, их было уже много.
Голодных и сильных. Послушных тому, кто кормит.

Наш общий Параноид

Что такое Параноидальная организация личности?
"Если человек заметил что-то однажды, он начинает видеть это везде"(с)
Если юноше лет 50 назад художники Кукрыниксы показали Подлого Врага, а в газетах "Правда", и "Известия" и "Труд", и во всех прочих газетах, и в телевизоре - враг, и по радио, то это же не может просто так пройти. Но тут все дело в психической устойчивости. Устойчивость крайне высокая, и юноша к примеру идет работать туда, где такая устойчивость крайне ценится, а потом он уже начальник, и никто не догадывается, что Подлый Враг у него в голове не стареет, но никто уже и заикнуться не решается. насчет того, что может как-то помочь, как-то ослабить градус, и всем вокруг постепенно становится удобно жить во всем в этом, а очень-очень многие начинают видеть Подлого Врага даже раньше, чем положено по чину, но это гораздо лучше, чем случайно угодить в ряды Подлого Врага...
А потом приходит день, когда и лечить уже некому.

Почти Сюжет... Вам не будет стыдно!

…Симона Грач обожала старшую сестру. Старшую сестру нельзя не обожать, ведь она умеет все-все-все. Анжела — самая лучшая, она надежда семьи, она светоч для младшей, тупой и бездарной Симоны.
Симона извлекла из серванта три тонкостенных стакана, очень дорогих, расписанных золотыми цветами. Эти стаканы доставали в исключительных случаях. Например, когда папу выпустили из тюрьмы, потом — когда Анжела поступила на свой японский факультет, или когда умерла бабушка.
Сегодня намечался как раз такой случай. Кое-кому предстояло умереть.
- Лучше сдохнуть, чем стать такой, как ты, недоделанная!
- Да ты сама как твоя квашня!
- Лучше при гостях не выходи!
Симона сложила стаканы в плотный пакет, и пока отложила в сторону. Потрогала, удовлетворённо кивнула и занялась мукой. Времени у неё оставалось не так много, очень скоро они все появятся. Придёт ли папа — это большой вопрос, он — существо непредсказуемое. Но папу, скорее всего, скоро убьют. Иногда она, лёжа в постели перед сном, закрывала глаза и не могла вспомнить его лицо. Маму помнила, Анжелу, старшего брата, обеих покойных бабушек, дядю Феликса, и прочих родственников с фамилией Грач. Она отчётливо помнила даже тех, кто уже несколько лет сидел в тюрьме, и тех, кого видела совсем ребёнком. Только лицо отца расплывалось, дрожало, как расплывается и дрожит солнечный закатный диск, вызывая слёзы и желание отвернуться.
- Вот отец приедет, дурь выбьет!
- Все для нее сделали, а она плевала, она видите-ли кон-ди-тер!
- Весь город будет ржать! Дочь самого Грача торгует на углу плюшками!
Симона закончила со специями и духовкой. Придвинула к себе красивый пакет со стаканами. Старшая сестра, несомненно, будет удивлена, но не покажет ни удивления, ни радости. Мама, пожалуй, изобразит брезгливое недоумение, её любимое выражение, когда дело касается младшей дочери…
Опара поднялась великолепно. Симона осторожно закрыла пакетики с корицей, ванилью, разрыхлителем. Она сменила фартук, включила погромче любимый «Депеш Мод» и погрузилась в приятнейшее из занятий. Что может быть лучше, что может быть слаще и благодарнее, чем труд кондитера?
— Посмотри на Анжелу! Уж она-то выбрала крепкую, надёжную профессию!
— Какому мужу в наше время нужна жена-кашевар?
— У нас в доме, как в сказке, старшая сестрица — умница да умелица, а младшая… непонятно что.
— Это стыдно рассказать! Отучилась за такие деньги десять лет в гимназии и заявляет, что пойдёт в техникум для убогих!…
— Вот брат вернется, он тебе покажет!
Симона разогрела духовку, смазала маслом противни, разложила бумагу. Как положено, разделила сдобу на три куска, выставила тарелочки с начинками. У неё всё ладилось, всё получалось как нельзя лучше. Единственным местом, где она не волновалась, где её мятущаяся натура успокаивалась и приходила в блаженное состояние, была кухня — где она оставалась наедине с любимыми послушными сковородами, кастрюльками, скалками и ножами.
Она ловко раскатала первый пирожок, положила в центр ложку марципановой пасты, изготовленной по собственному рецепту. Туда была добавлена варёная сгущёнка, коньяк и несколько мелких ингредиентов, составлявших военную тайну. Пышное тесто не липло к рукам, вскоре от плиты поплыл несравненный, вызывающий желудочные спазмы аромат. Второй пирожок Симона начинила жареными куриными потрошками вперемешку с лучком, третий получился с сыром и жареными опятами…
Старшая сестра приедет из своего японского заведения поздно, но мама без Анжелы ужинать не сядет. Мама, как всегда, недовольно и наигранно вздохнёт, обозначая своё страдальческое существование, но пирожки своей младшей дочери, тупой имбецилки, она любит не меньше Анжелы…
Симона улыбалась и напевала.
Папа появится позже. Папа вечно морщится, стоит маме завести свою любимую песню о дебильной младшей дочери. Папа жуёт, слушает о том, какая восхитительная у них старшая, какой молодец брат, и как подкачала младшая, со своей спецшколой для тупых, и недержанием, и соплями...и смотрит сквозь Симону. Папин взгляд похож на дуло ружья, папины мысли похожи на затихший океан перед бурей. Буря происходит за пределами, там, где Александр Грач перестаёт быть семьянином, а становится главой совсем другой семьи. Но Симоне всякий раз зябко, когда два холодных ствола его глаз останавливаются на её лице.
Папа любит их троих, но папа презирает неудачников. Сына он спас от тюрьмы и отправил депутатом в столицу. Старшей он подарил кабриолет, как и обещал. К свадьбе он обещает подарить ей дом. Естественно, в семью Грач не войдёт абы кто; жениха Анжеле тоже подарит папа. У Анжелы всегда было и будет всё, её все обожают. Потому что она оправдывает надежды. Старшая сестра заявила, что скорее отравилась бы, чем променяла японоведение на пирожки с земляникой…
Да, отравилась, да.
Симона представляла, как это произойдёт, потому что накануне не поленилась, добралась в библиотеке до очерков судебной экспертизы и всё хорошенько изучила. Особенно про стекло. Три высоких стакана из буфета, разбитые молотком в мельчайшую крошку. Отличная начинка. Вам не будет стыдно.
Она хорошо представляла, как они будут корчиться. Не сразу, постепенно…
Симона пела.

Здравствуй Школа и Тюрьма?

"В двух волгоградских школах — №24 и №85 — открылись профильные классы Управления Федеральной службы исполнения наказаний, сообщает пресс-служба регионального УФСИН. После линейки сотрудники УФСИН рассказали детям о преимуществах службы в уголовно-исполнительной системе, показали фильмы о работе конвойной службы, «погрузив всех в интересные будни сотрудников УИС», отмечается в пресс-релизе."
----------------------------------------
От Автора. И ведь находятся люди, которых удивляет, откуда берутся у писателя такие страшные сюжеты. По мне, так гораздо страшнее - понять мотивацию родителей этих ребят и девчат. Ведь мы же не верим, что дети на снимке отобраны в профильный класс по причине какой-то особой любви к тюрьме? Конечно же нет. Это просто дети. Которым еще нельзя покупать алкоголь, и нельзя жениться. Но почему-то их можно вот так аккуратно "погрузить в интересные" и очевидно, хорошо оплачиваемые будни конвойной службы.

В ожидании Дихлофоса

Для Питерцев ведь что главное, если хорошенько подумать?
Чтоб Кремль на ремонт не закрыли. А то все голодные ненасытные лоснящиеся тараканы к нам перебегут. А куды им еще бежать? Здесь у них во всех смыслах родина. Посему ленинградцам и петербуржцам архиважно поддерживать следующие тренды:
С залива противно дует. Всюду висят сосули, круглый год. В центре вечно копают, проложить резервные маршруты для перемещения с карельской дачи в сенат, ну просто никак. Жители исторически склонны к дикому бунтарству, поэтическому пьянству, и хватанию за топор. В городе всего один патриотически грамотный мост, да и тот никто не хотел. Подозрительно близко граница НАТО, и соответственно, подлетное время антитараканового дихлофоса. Граждане опасно этой самой границей развращены и изнежены закупкой там всей этой антисанкционной гадости. Мало того, в центральных регионах страны крепнет завистливое ощущение, что только в Спб еще стирают настоящим ариелем, моются настоящим проктол гэмблом и жуют, страшно вымолвить, не только гомельскую моцареллу и брестских омаров. Всю эту мерзость предатели родины закупают в небезызвестной финской "шайбе", что выросла гадким прыщем прямо на границе с Суоми. А еще питерцы хоть и бьют на марсовом поле геев и прочих извращенцев, но не так сильно, как отлупили бы к примеру в Липецке. А еще у нас в городской думе заседают, - дико представить, - самые настоящие живые яблочники, и трудовые коллективы эту нечисть до сих пор терпят. А вдруг эти негодяи к следующим выборам заксобрания возьмут там верх? Что им помешает немедленно сдаться Финляндии? И вишенкой - наша любимая шутка - это слегка картавя выкрикивать "Таваищи, немедленно захватить мосты, банки, арсенал и телеграф!!"
Это наша питерская историческая забава. В Москве - калачи, мотогулянья, квесты с 2 млн. баксов, кепка над городом, гонки по мкаду. А у нас - захват мостов, почты и музеев. Посему мы очень просим москвичей - не закрывайте Кремль на ремонт. Нехай они там у вас размножаются в привычной влажной, теплой атмосфере, среди вкусных объедков, и падающих, с главного стола, крошек. И нам со всех сторон потом удобнее будет их разом.

Почти Сюжет... Дружба навек.

Увесистый булыжник разбил лобовое стекло. Леонид вытащил ключ зажигания и пошарил под сиденьем, нащупывая топор. «Фиат» замер во дворе Маринкиного дома. Под ногами хрустели бесконечные обертки вкуснейших китайских йогуртов. Китайских рисовых батончиков. Бесплатная вкуснятина в обмен на газ.
Так и не дозвонившись бывшей жене, учитель решил, что лучше приехать. Её новый супруг Яков, скорее всего, до вечера на службе, но это ему только на руку. Дочь сбегала и прежде. В пятнадцать лет хочется куда-то бежать. Но не сейчас. В городе что-то происходило. Леонид не верил никому. Ни лощеным дикторам. Ни бессильным либералам, вопившим, что всему виной бесплатная китайская провизия.
Утонув по щиколотку в ярких пакетиках с иероглифами, учитель осмотрел пробоину. В одном либералы были правы – китайцы ничего не давали бесплатно. Месяц назад стало ясно, что никакие миллиарды за газ они переводить не собираются. Зато спасут нас от проклятых санкций. И спасли. Дружба навек. Вкуснейшие йогурты, рисовые батончики, соевые завтраки в школы, и прочая мишура. Лола объедалась этими яркими вкусняшками. До позавчерашнего вечера. До вечера пятницы, когда позвонила бывшая и стала орать, что дочь исчезла, и подруги ее тоже не ночевали дома. Но теперь Марина трубку тоже не брала.
На капоте, изрядно оцарапав краску, покоился здоровенный кусок бетона с торчащей из него арматурой. Что-то дикое. И дело не в ковре из йогуртовых оберток. Возле детской горки валялась колёсами вверх роскошная детская коляска, вокруг рассыпались соски, бутылочки и цветастые одеяльца. На скамейке лежали портфели, фотокамера и очки. Сразу в нескольких квартирах истошно орала музыка. Леонид набрал номер страховой компании. Отозвался рокочущий от недавнего смеха тенорок. За последние сутки удивительно много счастливых людей. Все хохотали. И все уплетали полезные вкусняшки. Наш ответ проклятым санкциям. Русский и китаец. Дружба навек.
— Вы сразу увидите машину, — начал втолковывать Гризли. — Если меня не будет, я поблизости. Перезвоните мне по…
Менеджер страховой фирмы, не дослушав, дико заржал, затем, давясь от смеха, послал Леонида «с его долбаной тачкой» и отключился. Из Маринкиного подъезда величественно выплыл высокий, совершенно голый мужчина с французским бульдогом на поводке. Леонид бочком рванул к входу, пока дверь не успела захлопнуться. В лифте он обнаружил первый труп. Маленькая женщина в шубке скорчилась на полу. Складывалось впечатление, что её долго били чем-то увесистым по голове. Россыпь алых брызг покрывала заднюю стенку кабины и даже квадратный плафон на потолке. На сей раз полиция отозвалась..
— Убийца, скорее всего голый! — затараторил Гризли в трубку, опасаясь, что его прервут, как в прошлый раз. — Совсем голый человек, гуляет с собакой…
Дежурная выразилась в том духе, что на сегодня это сущая ерунда, и выключилась. Дверь в квартиру экс-супруги покачивалась от сквозняка. Учитель перешагнул порог, и толкнул дверь в комнату дочери. Никого. Вырезки с панк-группами, разобранная постель, вся в рисовых батончиках и соевых йогуртах, на полу журналы, клетчатая юбка, постеры с Бредом Питом. За распахнутой дверью в ванную комнату он увидел Марину. Марина сидела на стиральной машине напротив зеркала и тщательно намыливала шею. В левой руке бывшая супруга держала китайский батончик, в правой — мужской бритвенный станок. К приходу Леонида Марина уже успела побрить левую половину лица, дважды порезалась, а теперь примеривалась бритвой к ложбинке между грудей.
— А-аа, вот ты где? — вяло расхохоталась экс-супруга, пуская мыльные пузыри. — Что ж они, сволочи, всё растут.
— Марина… — учитель сделал шаг вперёд и окончательно забыл, зачем пришел. В замечательной фигурной ванне плавал мёртвый Яков. Вода продолжала поступать, и перехлёстывала через край. На макушке Якова кожа была содрана ударом до кости, розовая вода неторопливо капала с мокрых волос. А в запрокинутом горле как будто ухмылялся второй рот. Здесь же, на краю ванны, лежал кухонный электронож.
— Я прибила его шлюшку, — Марина подмигнула, качнув головой в сторону зарезанного супруга,— Я их выследила. Я давно за ней следила. Эта шлюшка, которая живёт этажом выше. Она таскалась за ним. Я прибила ее в лифте.
— Никак не сбриваются, — она плаксиво поджала губы. — Целый час мучаюсь, и ни как!
Сфокусировав взгляд, ошарашенный экс-супруг заметил, что плечи и грудь жены покрыты грубым бурым волосом. Оволосение пока не перекинулось на предплечья, но на располневшей спине и животе уверенно пробивались жёсткие кучеряшки. Леонид начал медленно отодвигаться назад, держа руку с топориком за спиной.
Он даже забыл на секунду об обороне, столь разительные перемены произошли с его женой. Она не превращалась в волка или пантеру, скорее, в её чертах проглядывало доисторическое обезьянье прошлое. Марина стремительно худела, словно из неё выкачивали жир. Щёки запали, в глазах распустились кораллы сосудов, зрачки плавали, ни секунды не оставаясь на месте, грудь обвисла, кисти непрерывно сжимались и разжимались, словно в поисках опоры. Он отступал назад, а потом побежал, не разбирая дороги. Выпал из подъезда, хватая ртом пропитанный дымом воздух. Во дворе вовсю горели его машина и ещё две, припаркованные рядом. За пожаром наблюдали несколько хохочущих старух и группа подростков.
Он мчался по центру улицы, махал, призывая остановиться, показывал деньги, но всё безрезультатно. На перекрёстке Леонид остановился, хватаясь за сердце. Светофор висел на проводах вверх ногами, с вывернутыми лампами. Рядом искрил разбитый рекламный щит. Метрах в пятидесяти от перекрёстка двое граждан вскрывали цветочный киоск.
— Эй! — заорали позади. — Эй, братишка, отвали, задавлю!
Леонид отскочил, уступая дорогу уборочной машине. За рулём сидел самый обычный мужик, лет пятидесяти, крепкий, жилистый, обветренный.
— Стойте, а я ведь вас знаю! — водитель надавил на тормоз. — Вы с моим сыном на подготовительном возились!
— Это чудо, что я вас встретил, — только и смог проговорить учитель, плюхнувшись на жёсткое сиденье.
— Куда вас везти-то? Нас на уборку вывели... — водитель нажал на газ. — Но работать-то надо, верно? Везде груды этой бесплатной жратвы… О-о, чёрт! Держитесь!
Первый камень ударил в стекло, второй отскочил от обрешечённой фары. В окно просунулась длинная рука и мёртвой схваткой вцепилась водителю в воротник. Водитель, продолжая давить на газ, левой рукой полез под сиденье. Бородатый паренёк впихнул голову в салон, порезав при этом шею о разбитое стекло. .
— Не останавливайтесь! Только не останавливайтесь, они нас убьют!
— Убирайся! — шофер рулил правой, в левой руке он уже держал короткую монтировку, не решаясь бить мальчишке в лицо.
Тот визжал, как резаный, торчал в окне, лязгал зубами, плевался, не замечая, что оконное стекло всё глубже впивается в шею. Внезапно с лязгом отворилась дверь со стороны пассажира. Дохнуло зверем. На подножке лыбился второй подросток. В правом кулаке мальчишка сжимал отколотое горлышко бутылки. Стеклянная розочка просвистела в сантиметре от лица Леонида. Водитель решился и врезал противнику монтировкой по локтю. Послышался отчётливый хруст кости. Потеряв опору, парень вывалился наружу, с воплем покатился по асфальту.
— Берегись! — завопил шофер, резко нажав на тормоз.
Торможение спасло учителю зрение. Второй удар «розочкой» пришёлся бы по глазам. По инерции парня на подножке швырнуло вперёд, он шмякнулся спиной о капот, но не отцепился. Леонид развернулся, поджал ноги, и когда волосатый юнец полез в кабину, обеими ногами ударил ему в лицо. Ещё некоторое время с нечеловеческой силой волчонок держался за подножку, обдирая спину об асфальт, затем с воплем оторвался.
— Высадите меня у площади, — попросил Леонид. — Я доберусь до больницы. Буду искать дочь… Ничего не понимаю. У вас же тут радио. По радио ничего ведь Такого не сообщали?
Шофёр тормознул. Посреди мостовой, раскинув руки, лежала раздетая женщина. Среди кучи веселых упаковок с иероглифами.
— Не сообщали? — хрипло переспросил шофёр. — А может… — Он обтёр тряпкой кровь с монтировки. — Может, уже некому сообщить-то?

Сделав репост, либо пригласив Автора в друзья, вы на 1.5% повышаете иммунитет к покупке непортящихся продуктов

Любовь к живодерам

Стало хорошим тоном тонко посмеиваться над одутловатым лидером С.Кореи, и покровительственно сочувствовать с наших интернетных и мультивизовых высот, забитому голодному северокорейскому народу.
Вот только не принято вспоминать, что это благодаря нам они там, где они есть. И тут возникает крайне знаковая для наших прелестных демагогов, бурная реакция.
- Это же не мы!! - кричат защитники мавзолеев, запретители абортов, закрыватели выставок, - Это совсем другие люди, которые жили давно!!! Это не мы сажали в лагеря, мы бы не стали, это не мы ссылали, не мы выдворяли, не мы от имени коллективов фабрик требовали расправиться! Это давно, и тех давно уволили, цифры сильно завышены, и нельзя раздувать лишь плохое, и было зато столько хорошего, и дружба навек, и артеки, и бесплатная тертая морковь в школах, и корейские студенты...
- Прекрасная у вас оказывается память, друзья, - вот что хочется сказать в ответ, - Вы точно помните, сколько стоил килограмм гнилой моркови и говяжьих костей из-под прилавка, и любимая вами, бутылка водки. Сколько стоил билет на одну плацкартную полку на троих, с папой и мамой, у туалета, до Симферополя, и сколько стоило в сутки снимать там курятник с живыми курами, но зато у моря. Сколько стоило переплатить за очередь на Жигули, и сколько десятков лет надо было на нее копить. Раз у вас такая прекрасная память, значит - вы легко вспомните, как мы загнали целый народ в непрекращающийся вековой кошмар. И кстати, отдельный вопрос, кто подарил этим живодерам ядерную технологию?